«Здравствуйте, товарищи! Всем огромное спасибо за вашу поддержку! ТК«ВЧК-ОГПУ» – отдельная благодарность!
Итак, вот уже 3 месяца вы наблюдаете, как столичное следствие делает жалкие потуги в попытках привлечь к уголовной ответственности по ч.3 ст. 306 УК РФ заведомо невиновных сторонников правды и справедливости – меня, Евгения Моисеева, и моих достойнейших друзей – Ирину Андину и Василия Федорова. Да каких друзей, я их уже считаю своими близкими родственниками!
Моисеев, Андина, ФедоровДаже несмотря на то, что нас всё это время держат в следственном изоляторе, всё равно их потуги сделать из нас преступников очень смешны и глупы, поэтому следствие уже зашло в тупик.
Почти год они вынашивали план как бы нас отомстить за то, что мы «макнули их рожами в помои». И за это время вся эта шайка …. из Главка МВД, прокуратуры и суда смогла лишь додуматься до того, чтобы вменить нам заведомо ложный донос, соединенный с искусственным созданием доказательств. И этими искусственными доказательствами они посчитали ложные показания Ирины, которые ее заставили под давлением подписать московские УСБшники, когда сами же фальсифицировали уголовное дело против Воронцова.
Но мои публикации в ТК «ВЧК-ОГПУ» и разъяснения Верховного Суда РФ в последнем постановлении №20 от 28.06.2022 года сделали своё дело, заставив даже этих …. понять, что заведомо должный донос, соединенный с заведомо ложными показаниями просто не тянет на искусственное создание доказательств, т.к. показания естественным (а не искусственным) образом следователь фиксирует в протоколе допроса. А значит, максимум, что они могут нам вменить – это ч.1 ст.307 УК РФ и ч.1 ст.306 УК РФ, то есть заведомо ложные показания и заведомо ложный донос.
И тут они поймали себя в ловушку первый раз, потому что пока они строили планы нас посадить, прошли сроки давности, потому что нам вменяют, что заявление (заведомо ложный донос) было подано 13 мая 2020 года, срок давности истек через два года. А уголовное дело на нас возбудили 26 июня 2022 года, то есть через 2 месяца после истечения срока давности. И означает это незаконное возбуждение уголовного дела со всеми вытекающими из этого последствиями: полная реабилитация для нас выплатой всех компенсация и привлечение следователей ГСУ Москвы по ст.299 УК РФ за незаконное привлечение нас к уголовной ответственности.
И как бы они ни пытались засунуть в искусственное создание доказательств очную ставку, постановление о признании потерпевшим и исковое заявление Ирины, ничего из этого не вышло, поскольку очная ставка – это разновидность допроса, постановление о признании потерпевшим – это не искусственное создание доказательств, а исковое заявление – вообще не доказательство. А значит, это всё тянет максимум на ч.1 ст.306 УК РФ и ч.1 ст.307 УК РФ, и круг снова замкнулся.
Но их воспаленное воображение пыталось родить всё новые плоды правового идиотизма. И тут они додумались до того, чтобы вменить нам заведомо ложный донос, соединенный с распространением в сети Интернет видеороликов, которые компрометируют и дискредитируют правоохранительные органы.
Ну, во-первых, такой части в ст.306 УК РФ нет, а в ч.3 говорится про доказательства вины, что уже никак не соотносится с нашими видеороликами.
Во-вторых, записывание видеороликов, компрометирующих правоохранительные органы, может и плохо, но не противозаконно. К тому же, компромат на эти органы может оказаться вообще-то правдой, что в принципе следствие не отрицает. Да и все это понимают.
В-третьих, преступление, предусмотренное ч.3 ст.306 УК РФ, считается оконченным с момента подачи любому сотруднику полиции заявления о несуществующем преступлении, что даже признает подконтрольный криволингусам Мосгорсуд (постановление от 31.07.2017 года №10-12590/2017). А следствие установило, что заявление Ирина Андина подала УСБшникам в Мордовии, поэтому всё, что было после (дача показаний, участие в очной ставке, иных следственных действиях и в су; участие в съемках фильма «Спасти Омбудсмена полиции» и т.п.) не охватывается ч.3 ст.306 УК РФ, т.к. не является ни искусственным созданием доказательств, ни соединено с заведомо ложным доносом.
И тут какой-то мегамозг предложил, мол, а давайте напишем, типа они (Андина, Федоров и Моисеев) совершили заведомо ложный донос с целью дискредитации правоохранительных органов и отвлечения их от выполнения текущих задач. Написали и даже предъявили в окончательной редакции обвинения. Но они не учли следующее.
Во-первых, мы всё это делали не для отвлечения правоохранительных органов от выполнения текущих задач, а для отвлечения …. из правоохранительных органов от выполнения преступных задач. Разница очевидна!
Во-вторых, следствие само признало, что мы всё это делали не для того, чтобы посадить Воронцова. А на это Верховный Суд имеет очень четкую правовую позицию: заведомо ложный донос, совершенный не с целью посадить человека, а с любой иной целью вообще не образует состава преступления, предусмотренного ст. 306 УК РФ.
Всё, ловушка захлопнулась уже в третий раз.
Но эти ребята решили не останавливаться на достигнутом, потому что «слабоумие и отвага» – это их девиз навсегда.
По-видимому, кто-то из них вчитался в мои публикации в ТК «ВЧК-ОГПУ» и понял, что всё это «вата» с заведомо ложным доносом, соединенным с заведомо ложными показаниями, очными ставками, исковыми заявлениями и видеороликами, т.к. явно не тянет на ч.3 ст.306 УК РФ.
И тут они додумались, что надо поискать какие-то еще доказательства. И, о чудо, они их нашли! Это переписка Ирины с Воронцовым в WhatsApp.
Стремглав следователь Егор Федоров (главный следователь) внёс корректировку в окончательную версию обвинения. Теперь они считают, что искусственным созданием доказательств является переписка эта, которая, по их мнению, считается таковой, т.к. не являлась доказательством вины Воронцова…
Прям #рукалицо сейчас.
Ну, во-первых, надо же понимать, что Воронцов в суде подтвердит, что эта переписка реально была. И какое тут искусственное создание?
Во-вторых, это абсолютно неважно, является ли эта переписка доказательством или нет. Это оценочная категория, т.к. оценивает доказательства только суд. А вы, ребята, поторопились, когда решили замутить всю эту историю с вынесением судьей Калининой постановления о прекращении уголовного дела в отношении Воронцова по 9 эпизодам.
Вы и подтвердили, что мы всё сделали правильно, поскольку теперь доказано, что Воронцов преследовался незаконно, и не дали оценку переписке Ирины с Воронцовым как доказательству его вины или невиновности. А теперь-то уже поздно! Это надо было делать в том процессе, где переписка выступала в качестве доказательства.
Да какая уже к черту разница, если эта переписка реальная, никто её искусственно не создавал, то есть опять нельзя вменять ч.3 ст. 306 УК РФ.
И уже абсолютно неважно, являлась ли она доказательством или нет.
Ловушка захлопывается уже в четвертый раз, но эти …продолжают танцы на граблях.
А вот теперь я уже предлагаю вам способ, как выйти из этой ловушки и хоть как-то реабилитироваться. Предложение для ГСУ такое:
1. Вы прекращаете уголовное дело в отношении нас троих по п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ, т.е. за отсутствием состава преступления.
2. Вы освобождаете нас из-под стражи
3. Вы признаете за нами право на реабилитацию.
4. Вы выплачиваете нам троим компенсацию. в размере 15 000 000 рублей. Ищите их где хотите.
Внимание! Столь щедрое предложение действует до 25 ноября 2022 года. Дальше цена будет только расти. И не факт, что мы возьмем только деньгами».
